Злобно об IT (часть 2)
Согласно деятельностной теории сознания, то, чем мы занимаемся, в известной степени определяет нашу психику и физику. Скажем, полярный геолог вынужден суперменствовать в суровых условиях тундры, а егерь -- выживать на безлюдных лесных просторах по берегам Енисея. Оба персонажа не будут выглядеть московскими хипстерами ни внешне ни в беседе, поскольку их жизнь лишена барбершопов, ютубов, кофеен и комфортной городской среды.
Как отмечалось ранее, “профессия” программиста едва ли является чем-то выдающимся. На мой взгляд, дело здесь в отсутствии каких-либо барьеров, препятствующих проникновению в индустрию людей, скажем мягко, скверных личностных качеств. Работа непыльная, подчас абсолютно расслабленная, и во многом ее содержание сводится к общению с неживой машиной. В такой кузне, простите за пафос, не “выковать душу” и не пройти того, что индейцы прошлого понимали как “инициацию” молодого человека, то есть его взросление и становление как мужчины.
Из прошедшего отпуска мне удалось привезти пару любопытных наблюдений. Во-первых, наиболее предсказуемыми и сознательными водителями на трассе являются, что бы ни говорили, дальнобойщики. Во-вторых, мне удалось пообщаться с интересными людьми, в числе которых был Слава Кофейный из Манжерока, программист в прошлом и предприниматель в настоящем. Слава доверительно поделился с нами своей историей, упомянув вскользь, что управление программистами на одном из оборонных предприятий, где ему довелось отбывать свою барщину, походило на воспитательную деятельность взрослого в группе детского сада. Сорокалетние ребятишки заняты высокопроизводительным сидением на пятой точке, водрузив вокруг себя Незаменимости Барьер, ибо только они-кормильцы могут оказать квалифицированный саппорт беспомощному пользователю, столкнувшемуся с необходимостью заменить одно значение Магического Коэффициента на другое, более подходящеее. Отвратное сие зрелище утомило Славу настолько, что была проведена санация, в результате которой ветераны интеллектуального труда повыпадали из зон комфорта и повстречались с обильными последствиями собственных производственных подвигов.
Но вернемся лучше к дальнобойщикам, благо там нет никакой халявы, а значит программиста за рулем большегруза не встретишь. Не могу сказать, что понимаю шоферский быт сколько-нибудь предметно, но стоит посмотреть как некоторые из них относятся к своей работе. Нормой является спокойное и выдержанное следование по маршруту с соблюдением неписанных правил поведения на дороге, режима труда и отдыха, а также внимательное отношение к другим участникам дальнобойного братства. Об этом можно говорить часами, но внимательный наблюдатель быстро поймет (хотя, вероятно, не выразит), чем профессиональное вождение отличается от дерганых, эгоистичных, а нередко и попросту идиотских конвульсий “чайников” на дороге. Дело здесь, конечно, не в том, что шофер познал некий дзен и превзошел катающихся бездельников в морально-этическом плане. Дело здесь и в самой машине (тягач -- не болид Формулы 1), и в необходимости ежедневно преодолевать огромные расстояния, пребывая в определенном ритме, и ответственность за груз и т.д. Что же это за качество, присущее хорошему дальнобойщику и не свойственное обитателю кофеен?
Признаюсь, текст этой заметки был накидан грешным мною с пару месяцев назад, да так и провалялся неопубликованным, поскольку я не мог выразить нужный смысл. Но сегодня, кажется, настал час икс, и я созрел для того, чтобы торжественно высказать банальность. Это качество — собранность (integrity). Богатый русский язык упаковал в этом слове факт совершённого действия: собравший себя в кучку работник интеллектуального труда есть чистая воля, направленная на решение задачи. Слова "концентрация" или "дисциплина" не имеют нужного оттенка и не выражают искомое качество. Собранность, господа. И еще конечно же исраф.